Иван Сергеевич Шмелёв (1873 – 1950) прожил трагическую, но и наполненную немеркнущим светом жизнь. Его религиозно-философские искания отразились в неповторимых повествованиях, нередко переходивших от спокойного любования московским Замоскворечьем к надрывному сказу.
Часто слышим: после Достоевского и Толстого русская проза, связанная с философскими устремлениями – иссякла. Это не так. Целый ряд писателей и несколько выдающихся философов работали в конце ХIХ и в ХХ веке на этом трудном, но для России неизбежном поле. Иначе и быть не могло: ведь русская философия,  – ничуть не уступающая по своему значению любым системам европейской мысли – по сути, из духа русской литературы и возникла, чтобы позже, укрепившись, вернуться к своим литературным истокам.
Прозорливый философ Семён Франк писал: «Глубочайшие и наиболее значительные идеи были высказаны в России не в систематических научных трудах, а в совершенно иных формах – литературных. Наша проникновенная, прекрасная литература, как известно, — одна из самых глубоких, философски постигающих жизнь…»
Некоторые моменты рождения русской философии из духа русской литературы, а также ключевые точки возвращения русской философии к своим литературным началам, мы и попытаемся проследить в цикле лекций «Философия русской прозы».
Почему цикл открывает Иван Шмелёв? Первое основание — несомненное религиозно-философское начало его прозы: от «Неупиваемой чаши» до «Лета Господня».
Православный философ Иван Ильин, выявляя доминанты творчества писателя, утверждал: «Шмелёв пребывает в великой традиции русского искусства вообще и в частности русской литературы; и больше еще в традиции православного христианства».
Второе основание назвал Куприн: «Шмелев теперь последний и единственный из русских писателей, у которых ещё можно учиться богатству, мощи и свободе русского языка».

Цикл лекций проходит в рамках проекта "#Академия: премия литературных критиков и менторская программа поддержки молодых писателей" АНО "Библио ТВ" при поддержке Фонда Президентских грантов.